всегда твоЯ Я
Целый час сидела в ванной и ревела в трубку по межгороду. По самым скромным подсчётам, на эту истерику ушла страшная куча денег.
Я, кончено, не вхожу в число сентиментальных слабонервных барышень, которые рыдают по поводу и без повода. В прошлый раз такое со мной было больше года назад. Тогда слёзы вызвала печальная история Зои Космодемьянской (ничуть не вру!).
Сначала я рассказывала Мусе о том, что страшно скучаю по моей ЕЙ. Что страшно боюсь за НЕЁ и ЕЁ здоровье. Что переживаю из-за того, что ОНА не звонит.
Потом я жаловалась Рони на приставания отвратного препода под кодовым названием Белоснежка, с которым наши пути будут пересекаться по пятый курс включительно.
И, в конце концов, я рассказывала Гоге, как я скучаю по нашим литературно-музыкальным посиделкам со снайперскими песнями под гитару.
И на протяжении всего этого времени я плакала от усталости и жалости к себе.
Недостойное занятие.
- Приезжай, чувак! – прочуйствованно воет в трубу Гога. – Я уже готовлюсь. Я подобрал твою любимую песню – каСТРАтоФИчесКИ. Представляешь, струну порвал в процессе!
- Ну, ничего! – неубедительно пытаюсь бодриться я. – Как говорит Светлана Сурганова, настоящим снайперам струны только мешают!
- Я не выкидываю её, - вдруг переходит он на серьёзный тон. – Я хочу тебе показать. Я отдам тебе половинку.
Трогательно и душевно, правда? Теперь я знаю, что у меня есть настоящий друг, которому я могу простить даже гомофобию.
Я, кончено, не вхожу в число сентиментальных слабонервных барышень, которые рыдают по поводу и без повода. В прошлый раз такое со мной было больше года назад. Тогда слёзы вызвала печальная история Зои Космодемьянской (ничуть не вру!).
Сначала я рассказывала Мусе о том, что страшно скучаю по моей ЕЙ. Что страшно боюсь за НЕЁ и ЕЁ здоровье. Что переживаю из-за того, что ОНА не звонит.
Потом я жаловалась Рони на приставания отвратного препода под кодовым названием Белоснежка, с которым наши пути будут пересекаться по пятый курс включительно.
И, в конце концов, я рассказывала Гоге, как я скучаю по нашим литературно-музыкальным посиделкам со снайперскими песнями под гитару.
И на протяжении всего этого времени я плакала от усталости и жалости к себе.
Недостойное занятие.
- Приезжай, чувак! – прочуйствованно воет в трубу Гога. – Я уже готовлюсь. Я подобрал твою любимую песню – каСТРАтоФИчесКИ. Представляешь, струну порвал в процессе!
- Ну, ничего! – неубедительно пытаюсь бодриться я. – Как говорит Светлана Сурганова, настоящим снайперам струны только мешают!
- Я не выкидываю её, - вдруг переходит он на серьёзный тон. – Я хочу тебе показать. Я отдам тебе половинку.
Трогательно и душевно, правда? Теперь я знаю, что у меня есть настоящий друг, которому я могу простить даже гомофобию.
анализ стихотворения «Песнь о Тоболе». А у меня не получается.
чё-то про гномиков
Конечно, к концу вечера родственнички стали придумывать, куда бы пристроить такое сокровище. И стали пытать меня вопросами о стадах женихов, которые, конечно, по их мнению, окучивают меня день и ночь. 
Павел Кашин?
